Птечка

     Жара этим летом выдалась неописуемая.

     Про жару хорошо писать и читать, когда за окном намело сугробы, сизые звенящие сумерки раскалываются одиноким истеричным лаем, а ты усаживаешься в любимое кресло, наливаешь себе чаю и укутываешь ноги пледом. Вот тогда про жару – в самый раз. Если же про жару читать в нее самую, то наибольшее удовольствие – закапать лист потом с носа.

     Стояла та самая жара. Синоптики уверяли, что таких градусов в такое время июля у нас не наблюдалось за всю историю наблюдений. А поскольку наблюдения начали фиксироваться с какого-то там одна тысяча восемьсот… то напрашивался вывод, что в предыдущий раз так тепло было в наших краях аккурат перед падением кометы, уничтожившей динозавров.

     Понятно теперь, почему работа в нашей редакции, мягко говоря, не кипела. Сотрудники – да, кипели, а вот работа – нет. Оксана задумчиво рассматривала ногти – даже на полировку, видно, сил не было. Сергей тупо уставился в монитор, в очередной раз пытаясь понять, о чем он вчера писал. Петр Григорьевич добросовестно нажимал клавиши калькулятора, как и положено бухгалтеру, но было видно, что делает он это чисто автоматически. А я даже не пытался создать видимость работы, просто читал последний номер «Вокруг света».

     При необходимости я, конечно, мог бы выдать этот процесс за поиски материалов для новой статьи. Но ни желания такого не было, ни необходимости. Поскольку наш главный редактор, по обыкновению, мотался и носился где-то там, снаружи. Расплавился бы он в этой жаре, что ли…

     Окна в нашей общей редакционной комнате были, естественно, нараспашку. Но особой пользы это не приносило. Казалось, мир сварился, стушился, сжарился, спекся и в таком состоянии пребудет вовек, аминь.

     У мира было другое мнение на этот счет.

     За окном раздался непонятный шум, что-то стукнуло в раму и в стекла, над головами, обдав ветром и пылью, пронеслось непонятное тело. Оксана пронзительно завизжала, все остальные рефлекторно дернулись, проследив глазами движение, – и на столе очутился он. На пустом столе главного редактора. Он, она, оно… Называйте как хотите.

     Больше всего это напоминало ощипанную и недоваренную курицу размеров с хорошего индюка. И оперением и цветом. Вот только взгляд у него был нехороший, оценивающий какой-то.

     Переступив с лапы на лапу, пришелец обвел взглядом собравшихся, аккуратно сложил кожистые крылья на спине и уселся лицом к нам, обхватив когтями край столешницы. Когти внушали уважение.

     Первым пришел в себя Сергей:

     – Заткнись! – Это Оксане.

     Выяснилось, что она до сих пор визжит. Оксана немедленно заткнулась. Стало неестественно тихо. И в этой тишине гость еще раз обвел всех недобрым взглядом, разинул длинную пасть-клюв и препротивнейше каркнул. Как дверь в подвал открыл.

     Оксана оказалось на удивление отходчивой и в этот раз не завизжала, а наоборот, умиленно прошептала:

     – Птичка!

     – Какая уж птичка! – Жара располагала Сергея к философствованиям. – Скорее уж птеродактиль. Типичный птеродактиль.

     – Тогда – птечка! – Оксана была непреклонна. Она достала из своей универсальной сумочки банку «Вискаса» и поинтересовалась: – Как вы думаете, кошачий корм ему не повредит?

     Петр Григорьевич тоже, видимо, успел выйти из ступора и решил пошутить:

     – Я полагаю, ему ничего не повредит. Даже мы.

     – Как вы можете, Петр Григорьевич! Видите, птечке холодно!

     И впрямь, кожа существа то и дело покрывалась мелкой рябью, отчего чешуйки, которым она была покрыта, отбрасывали радужные блики на стены и лица окружающих.

     Оксана сорвала чеку с банки, осторожно подошла к начальственному столу, нежно поставила корм.

     – Цып-цып-цып…

     Сергей цинично хмыкнул.

     – Может, лучше «гули-гули»?

     – Умник! Сам корми!

     – А с чего ты взяла, что ено надо кормить?

     На такую вопиющую глупость Оксана не нашла, что ответить.

     Зато в разговор вновь вступила бухгалтерия.

     – Интересно, а откуда он взялся?

     И все почему-то посмотрели на Сергея.

     – А и в самом деле – откуда?

     Сергей почесал правой рукой над левым ухом. Потом вытер пот с бровей. Достал сигарету… В общем, проделал все возможные манипуляции, призванные оттянуть время.

     Предлагаю рабочую гипотезу. Сбежал из зоопарка.

     – У нас в городе нет зоопарка, – Петр Григорьевич был конкретен, как арифмометр.

     – Уже есть. Вчера приехал, – Оксана, как всегда, была в курсе.

     – И там такое водится?

     – М-да… Тогда так. Прилетел из теплых стран на зимовку.

     Тут даже Оксана не выдержала и прыснула в кулачок. Птечка вздрогнула. Петр Григорьевич иронично смотрел на Сергея.

     – А что я? Сами предлагайте!

     – И предложу!

     – Ну?

     – Предложу, преложу…

     Теперь задуматься настала пора Петра Григорьевича. Он ничего чесать не стал, просто поклацал немного калькулятором.

     – И прошу заметить, моя теория будет реалистичной!

     – Не томите.

     – Итак. Поскольку последний птеродактиль наблюдался в наших краях задолго до исторического материализма, и сколь-нибудь значимая популяция выжить незамеченной не могла, предполагаю, что он просто впадал в спячку.

     Сергей сдержанно зааплодировал, а Оксана ошарашенно поинтересовалась:

     – Как – в спячку?

     – Очень просто. Как лягушки на зиму в лед вмерзают! Так и он, заснул где-то, а сейчас, когда климат потеплел – проснулся. Вот! – И он победно оглядел аудиторию.

     Птечка крякнула, запустила клюв в банку и принялась возить ее по столу, пытаясь извлечь корм.

     Сергей тут же прокомментировал:

     – Придется с ложечки кормить.

     Оксана уже было ринулась буквально исполнять его совет, как дверь распахнулась, и на пороге возник главный. Он обвел взглядом комнату, недоумевая по поводу странных поз и выражений лиц сотрудников, перевел взгляд на стой стол…

     – Эт-то что за?!…

     И двинулся на птечку.

     Бедное существо попятилось, опрокинуло банку корма, выставило вверх клюв, зашипело, потом расправило крылья, захлопало ими и… наложило на начальственный стол кучу. Потом оттолкнулось ногами от стола, взмыло в воздух и, вновь зацепив Оксанину прическу, выпорхнуло в окно.

     Сергей и Оксана бросились к окну. Куда там!! Птечки и след простыл.

     – Ну вот… – Оксана была готова заплакать. – Вечно так!

     Главный, естественно, ничего не понимал. Впрочем, и не старался. Видимо, он отнес видение птечки на счет полуденной жары и принятого по случаю очередного интервью.

     – Работаете? Ну-ну… Я пошел на интервью, оставьте место на второй полосе. – Все внимали (чего приходил-то?). – Работайте!

     И направился к выходу. Уже на пороге добавил.

     – И Приберитесь тут! Живете, как…

     И исчез.

     Редакция перевела дух.

     Сергей радостно сообщил:

     – А что если об этом материал написать? «Красный птеродактиль в гостях у «Курьера». Звучит!

     – Желтый, – уточнил Петр Сергеевичи.

     – Почему – желтый?

     – Потому что во всем мире такие статьи печатают в желтой прессе. И называются такие птицы утками.

     – Да… – Сергей приуныл. Видимо, такая мысль ему в голову не приходила. Он еще раз почесался в разных местах.

     – Послушайте! – По тону чувствовалось, что мысль пришла гениальная. – А представляете, сколько таких случаев замалчивается именно по этой причине, из-за боязни прослыть… И тому подобное. А?

     Теперь призадумались все.

     Начали выдвигать версии.

     Только я по-прежнему не принимал участия во всей этой суете. Подумаешь, птеродактиль! Насмотрелись. Есть дела поважнее.

     Например, где переждать это жуткое потепление. По моим подсчетам, больше пары тысяч лет оно не продлится. Но место для спячки все равно надо выбирать тщательно. С этими нынешними темпами развития, да еще катаклизмы, да еще метеориты всякие…

     И я снова углубился в «Вокруг света».

     Должно быть место! Вон, птечка где-то нашла!

смотреть другие рассказы этого автора...