Она встречала меня каждое утро. Ее улыбка согревала на протяжении всего дня. Я вспоминал ее прекрасное тело вечером, а ночью видел в жарких снах. Девушка с рекламного плаката. "Ты записался добровольцем?" - спрашивала красотка.

     По Солнечной системе прокатывались войны. Марсианские колонии требовали независимости, венерианские корпорации бились за рынки сбыта, на спутниках Юпитера вспыхивали кислородные бунты, а Земля, помня о своем статусе колыбели человечества, все еще пыталась диктовать правила игры. Враги менялись, солдаты же были нужны всегда. Родина в образе плакатной прелестницы звала меня. Земле была нужна моя помощь, смелость, преданность, моя жизнь!

     С детства я твердо знал, что буду пилотом-истребителем. Сосед, старый космический волк, был моим кумиром. Сколько раз, сидя у него дома и раскрыв рот, я слушал истории о войне, с трепетом рассматривая его Бриллиантовую Звезду!

     - Разряды плазменных пушек выгрызали дыры в нашем строю, - герой возбужденно размахивал стаканом, - но мы упорно прорывались к кораблю. Он походил на старую калошу и еле плелся, потому что эти идиоты замаскировали его под гражданский транспорт. Ха! Все знали, что в его брюхе - Главнокомандующий. Ребята перли напролом, потому что получили приказ: "Уничтожить!" Подфартило мне. Попал в главный двигатель. Жаль, что никто, кроме меня, не видел, как он полыхнул. Все погибли.

     Содержимое стакана расплескивалось и окропляло все вокруг искрящимися брызгами, похожими на алмазы ордена. Глаза рассказчика отливали стеклянным блеском, голос дрожал от напора эмоций. Он нащупывал орден и долго вертел его в дрожащих пальцах.

     К вечеру сосед оказывался практически невменяем. Это мне не смущало - герой вправе позволить себе маленькие слабости. Как он выжил, не смогли сказать даже проектировщики космических скафандров. Увидеть свой орден ему так и не довелось…

     Когда пришла пора выбирать профессию, сомнений не возникло - Космическая Академия. Ничто не могло поколебать моей уверенности в правильности выбора, даже прокушенный во время первого же занятия на боевом тренажере язык. Долгое время я не мог глубоко вздохнуть: так болели ребра от бесконечных тренировок на центрифуге. От тягомотных лекций ныли зубы: приходилось стискивать их, чтобы не зевнуть во весь рот. Отличное упражнение для развития воли.

     Из нас старательно и методично делали боевые машины. Я стал самой лучшей. Гордость курса. Стрельбы - отлично, реакции - великолепны, выносливость - выше всяких похвал. Боевой дух - заслуживает отдельной награды. Никто не мог сравниться со мной по количеству подбитых виртуальных транспортов, сожженных истребителей, разнесенных в клочья кораблей сопровождения. Никогда не задумывался над тем, как нажать на кнопку - враги были просто точки на мониторе, а что или кто находился внутри - чужая печаль. Мне казалось, что я нашел смысл жизни - выполнение приказа! Выполнить задание или погибнуть как герой.

     Последний экзамен. Я полностью уверен в себе. Да и сам экзамен, рассказывали, пустяковый… правда, никто из курсантов не вдавался в детали.

     Я, усмехаясь, открыл дверь и шагнул в тир. Инструктор был внешне строг, но чувствовалось, что он тоже уверен во мне. Помог водрузить на голову напичканный электроникой шлем и вручил пистолет.

     С уважением принимаю тяжесть вороненой стали. Настоящее боевое оружие!

     Хотя и анахронизм - в век лазерных пушек.

     Кроме нас двоих в помещении никого нет, но все происходящее транслируется на мониторы экзаменационной комиссии.

     Заняв огневой рубеж, с удивлением вижу перед собой множество плоских фигурок людей, размером в несколько дюймов и беспорядочно передвигающихся.

     "Какой пустяк", - мелькает мысль, и я открываю стрельбу.

     Пули прошивают металл, развороченные мишени падают одна за другой. Меня охватывает неведомый доселе боевой азарт. Никакого сравнения с тренажерами. Выстрел - мишень, выстрел - мишень: я не умею промахиваться. Целей остается десять, потом семь, пять… А потом…

     Пуля уходит в пластик за стендом. Рука непроизвольно дрогнула: на стальном подиуме, среди механически дергающихся железяк, глаз уловил живое движение. Белый мышонок…

     Откуда он тут взялся?

     "Задача: уничтожить все мишени", - напоминает инструктор.

     Послушно стреляю еще два раза… Мышонок в панике мечется, не знаю, куда спрятаться. Глупыш. Ничто не защитит от свинца. Он пытается спрятаться за последней стоящей фигуркой. Поджимает лапку и жалко попискивает. Ему страшно и холодно. Я начинаю понимать, что появление живого существа не случайно - это дополнительный мешающий фактор…

     - Уничтожить ВСЕ мишени! - звучит приказ.

     Вскидываю пистолет…

     Мышонок мечется из стороны в сторону. Вдруг замирает и сжимается в комочек, ожидая смерти.

     Я должен его убить!

     Дрожащий комочек плоти за изнанкой дурацкой мишени.

     Целюсь. Долго-долго…

     Кажется, малыш от ужаса зажмурил глазенки. Его усы дрожат за мушкой…

     Палец опускается на спусковой крючок. Мгновение - брызнет кровь, красными кляксами ляжет на серую плоскость-пустыню. Ошметки маленького тельца, разорванного пулей, разлетятся во все стороны. Крохотное сердечко вздрогнет в последних конвульсиях…

     Сердце вдруг переворачивается в груди - понимаю, что не смогу выстрелить в это несчастное создание. Рука безвольно опускается.

     - Курсант! - Голос в наушниках шлема стегает, как хлыст. - Убить!

     Оборачиваюсь и молча смотрю на инструктора. На душе пусто и холодно от осознания того, что этот приказ мне не выполнить.

     Взбешенный офицер рвет оружие из моей мягкой ладони.

     - Смотри, сопляк, как это делается! - Он решительно вскидывает пистолет.

     Неожиданно я бью его кулаком в подбородок. Резко, без замаха - как и учили на занятиях по рукопашному бою.

     Тоже анахронизм, если разобраться, эти занятия…

     * * *

     Адмирал Звездного флота, полный кавалер Пурпурной Галактики, бывший Главнокомандующий в битвах за спутники Юпитера, прочел, наконец, мое личное дело. С треском захлопывает папку.

     - Значит, мышь не смог прихлопнуть? - Голос неприятен, как скрип ножа по стеклу. - Лучший курсант моей Академии! Отличник! Первый из потока, допущенный к самостоятельным полетам. Блестящая аварийная посадка на Луне… и такое фиаско… - Уголки его губ слегка вздрагивают и приподнимаются, обозначая разочарованную улыбку.

     - В космическом сражении, сынок, - в голосе появляются доверительные нотки, - ты должен уничтожать противника, не думая о том, что внутри космического корабля находятся люди. Ты - боевая машина. Машина не имеет права на выбор. Получив приказ, отвечаешь: "Есть!" - и жмешь на гашетку.

     Сцепив пальцы, он кладет руки на стол и слегка наклоняется в мою сторону.

     - Будь на твоем месте другой, этого разговора не было бы. Но я не могу себе позволить терять обученные кадры. На самом деле смысл прост - обычный тест, определяющий скорость реакции: время между появлением на стенде беззащитного существа и выстрелом. Стреляющие без колебаний отправляются в ударные истребительные эскадры, кто чуть мешкают - охраняют конвои. Твой же случай вообще ни в какие ворота не лезет…

     - Это глупый и жестокий тест.

     - Жестокий? - Адмирал тяжело вздыхает. - Как ни называй нашу профессию - солдат, истребитель, воин, - суть не изменится. Мы - убийцы. Если сможешь сейчас убить живое существо - ничто не помешает тебе и в дальнейшем это делать.

     Старый вояка откидывается на спинку кресла.

     - Я не формалист. Если сейчас, в моем присутствии пристрелишь эту тварь, то мы забудем о провале. Ограничимся дисциплинарным взысканием за драку с офицером.

     Он открывает ящик стола, достает из него свой пистолет и кладет на стол. Моя рука непроизвольно дергается - к карману, где сидит мышонок. После стычки около стенда я схватил его и сунул за пазуху прежде, чем подоспевшая охрана скрутила меня.

     - Бери! - Пистолет скользит по гладкой поверхности в мою сторону.

     Я ловлю его, не дав упасть на пол. Долго и задумчиво смотрю на вороненую сталь. Наслаждаюсь тяжестью. Потом любовно провожу рукой по стволу, по рукоятке, ощущая ее шероховатость, - прощаюсь с боевым оружием, понимая, что никогда больше не буду держать его в руках.

     Адмирал напряженно наблюдает за мной. Вздохнув, я кладу пистолет на стол.

     - Нет.

     - Что?! Ты понимаешь, что говоришь? Ты знаешь, что за это грозит? - от волнения он лишается привычного командно-приказного тона.

     - Да, сэр. - Ответ краток.

     - Что ж, - устало произносит адмирал. - Это твой выбор.

     Он медленно, как в забытьи, протягивает руку, берет пистолет и - кладет его обратно.

     * * *

     Мне удалось найти работу в одной маленькой компании. Каждый день, приходя с работы, я нахожу своего мышонка в совершенно неожиданных местах. Иногда он спит на моей подушке, как-то ему пришло в голову поплавать в аквариуме с рыбками, а однажды я нашел его в микроволновке. Хорошо, до того, как решил разогреть ужин. Мышонок никак не хочет жить в своем домике. Я не сержусь - как можно сердиться на единственного друга?

     Только одно незаконченное дело оставалось в прошлой жизни.

     …Своего кумира я застал с бутылкой в руках, в полуобморочном состоянии. Багровые пятна испещряли его одутловатое лицо. Запекшиеся губы были покрыты сизым винным налетом. Он тяжело, с хрипом дышал. Ниточка слюны тянулась из уголка тра к грязной подушке. "А ведь ему еще нет и тридцати", - подумал я, тряхнув его за плечо.

     С трудом сев, ветеран дрожащей рукой провел по спутанным волосам, на ощупь нашел стоящий на полу стакан. Налил полный и залпом выпил. Только после этого я задал ему мучавший меня вопрос.

     - Сколько людей было в том транспорте?

     - Стандартный пассажирский межпланетный лайнер класса 5С. Нормальная загрузка - тысяча человек, - он совершенно не удивился. - Там были беженцы… - Сосед поднял лицо, повернувшись на мой голос; из искусственных глаз сочились слезы. - Около полутора тысяч. И я их всех, из-за одного… Я… выполнял приказ… - Его голос сорвался.

     - Выполнял приказ!.. - летел вдогонку крик.

     Вечерняя прохлада остудила пылающие щеки. Подняв голову, долго смотрю на далекие звезды, ставшие отныне недостижимыми.

     - Ты записался добровольцем? - привычно спрашивает с плаката моя бывшая мечта.

     - Нет, - отвечаю я.

     У меня еще есть шанс стать человеком…